Обязательная вакцинация не может потушить пожар
— Вы говорили, что обязательность вакцинации не влияет на ее скорость. Почему?
— Обязательность, конечно, влияет, но не играет определяющей роли. Возьмем условного среднестатистического россиянина, который живет, например, в городе Кирове. У него в окружении осенью кто-то тяжело болел, а дальше заболеваемость пошла на спад, в том числе и потому — как объясняют ему чиновники — что появилась вакцина. Эпидемия побеждена.
Можно ли заболеть ковидом после прививки? Рентгенолог Анна Белозерова
В то же время ему рассказывали, какие опасные западные вакцины, что после Pfizer умирают старики, после AstraZeneca — молодые женщины с тромбозами, и так далее. У него был выбор — либо вколоть в себя препарат, принцип действия которого он даже не понимает, либо просто ждать, тем более что «ковид не опаснее, чем грипп» — мы же помним, да?
И тут внезапно начинается бешеный, безумный рост, снаряды падают все ближе. И он делает выбор в пользу прививки, это способ защититься, о чем ему вещают из каждого утюга. Потому что реальные риски, которые несет с собой болезнь, превышают гипотетические риски от вакцинации. Тем более, что уже за это время появилось какое-то количество людей, которые привились, и никто не упал замертво.
— Вы описываете рациональный способ мышления, но он не всегда таков. Или в регионах, где наблюдается наибольший подъем заболеваемости, идет и максимальный рост спроса на вакцинацию?
— Это резонный вопрос. Проблема в том, что рост заболеваемости идет везде, практически во всех регионах, и подъем начался синхронно, еще в июне. Поэтому отделить регион, где ухудшения нет, от региона, где ситуация становится хуже, и понять, как это влияет на вакцинацию, не получится. Ухудшаются все.
— Часть людей вакцинируется «ЭпиВаком» или вообще покупают сертификаты. Сколько таких людей среди тех, которые числятся привитыми? Это можно посчитать?
— Я не очень представляю, как такую информацию получить.
Обязательная вакцинация, с одной стороны, разгоняет темпы вакцинации, но с другой стороны, влечет за собой расцвет черного рынка. То, что вакцину будут выливать в канализацию, как в Калининграде, рисовать сертификаты, или вкалывать физраствор, как в Калужской области, было предсказуемо. Вакцина закончилась, а план выполнить надо.
В итоге мы будем получать непривитых, которые будут значиться как вакцинированные, попадать в реанимацию, умирать.
Это большая долгосрочная стратегическая проблема, которая «собьет настройки» и подорвет доверие к прививкам. Об этом нужно было подумать заранее, но обязательная вакцинация — это со стороны властей жест отчаяния. Иначе пожар не потушить.
— А он, похоже, и не тушится.
— Даже если подавляющее большинство людей честно привились «Спутником», мы все равно почувствуем это не раньше чем в августе-сентябре. Это сгладит тяжесть следующей волны, но нынешнюю волну уже не сбить. Можно только усугубить, если учесть, как организован процесс вакцинации. Это совершенная беда.
В Петербурге подрались в очереди. В Подмосковье это происходит регулярно. В Чите тоже скандалят в очередях. В Твери ждут от 2 до 6 часов. В Калининграде очереди на 2 часа. При этом в масках — единицы.
Чем больше привитых, тем меньше заболевших
— Можно ли сказать, что в тех регионах, где больше вакцинированных, меньше заболевших? Здесь есть корреляция?
— Белгородская область — один из рекордсменов, там привито уже больше трети всего населения. Есть целые районы, которые объявлены свободными от ковида, потому что там выполнили план по вакцинации еще в июне, охватив 60–85% взрослых.
Фото: freepik.com
На протяжении нескольких недель не фиксировалось никаких случаев заболеваемости, да и сейчас Белгородская область пока не показывает взрывного роста по госпитализациям, хотя некоторый рост все же есть. Возможно, проникновение дельты в регион пока небольшое, рано делать окончательные выводы.
— У нас есть данные по структуре людей, находящихся в больницах? Сколько среди них вакцинированных? Сколько из них тяжело болеют?
— С данными по вакцинации все традиционно очень плохо. Сколько всего заболевших, сколько из них привито, сколько не привито, сколько попадает в больницу привитых и непривитых. Структура тяжести заболеваний. К сожалению, этих данных нет. Есть отдельные данные по России, по разным регионам, где в среднем число вакцинированных пациентов в больницах обычно не превышает 0,5–0,7%.
Но вот в Карелии недели три назад начали публиковать в ежедневных сводках число вакцинированных пациентов среди заболевших и число вакцинированных пациентов среди тяжелых больных.
Там доля вакцинированных среди выявленных положительных случаев составляет в среднем около 3–4%. При этом тяжелых больных до этого не было. Первый тяжелый привитый больной в Карелии появился буквально на прошлой неделе.
В Петербурге сортировочный центр МИБС — это сеть КТ-центров, на которые приходится около 40% всех исследований в городе, — тоже начал собирать данные по привитым и непривитым, обещают массив данных публиковать. Они проводят это исследование совместно с Европейским университетом как раз с целью оценить эффективность вакцины и тяжесть заболеваний ковидом после вакцинации. Пока что на привитых приходится несколько процентов совсем легких пневмоний.
Коек столько же, но тяжелых больных больше
— Но за резким подъемом на графиках обычно следует плато. Мы ждем его?
— Здесь пока рано делать какие-то прогнозы. В Москве наметился небольшой спад, процентов на 10% в неделю, но вскоре прекратился. Сейчас госпитализации в Москве держатся на одном очень высоком уровне, сопоставимом с пиками прошлых двух волн. Пока перспективы совершенно не ясны, поскольку у нас распространяется дельта, а этот штамм заразнее уханьского вируса в несколько раз.
В Китае, в провинции Гуанчжоу, был случай заражения дельтой за 14 секунд, а в Австралии за 5–10 секунд, во время совершенно мимолетного контакта. Штамм с такими показателями не оставляет нам надежд на то, что распространение быстро прекратится.
— Чем больше народу заболевает, тем больше попадает на ИВЛ?
— По шотландским данным, дельта на 85% увеличивает вероятность госпитализации. Ранее британские данные показывали увеличение вероятности госпитализации в два с лишним раза.
Пока неизвестно, приводит ли дельта к более тяжелому течению болезни. Судя по тому, что происходит в России — да, приводит.
Во всех регионах доля пациентов, которые требуют кислорода, и доля пациентов на ИВЛ выше, чем была в прошлые волны. Например, в Петербурге, как недавно стало известно, при занятых 10,5 тысячах коек на ИВЛ лежало 600 человек. В конце декабря в Петербурге при том же количестве занятых коек на ИВЛ лежало 400 пациентов. То есть разница в 1,5 раза.
В Москве доля пациентов на ИВЛ выше, чем когда-либо. Она превысила уже 5%, хотя осенью и зимой была меньше 4%. В абсолютных цифрах тоже рекорды: на пике на ИВЛ лежало на 30% больше пациентов, чем на зимних пиках, притом что коек занято было одинаковое количество.
И такая картина практически повсеместно. В Новосибирской области число пациентов в реанимациях уже больше чем вдвое превысило свои осенние пики. При этом общее число госпитализированных в Новосибирской области такое же, как на осенних пиках. В реанимацию люди попадают вдвое чаще. В той же Бурятии в реанимации лежало на 70% больше пациентов, чем осенью — хотя общее число госпитализаций выросло на 40%.
Не COVID-19, а COVID-21
Праздник «Алые паруса» в Санкт-Петербурге в разгар пандемии. 2021 г. Фото: Instagram
— В Петербурге были многолюдные мероприятия — чемпионат Европы по футболу и праздник «Алые паруса», но Татарстан, Бурятия, Марий Эл — почему?
— На самом деле взрывной рост сейчас идет практически повсеместно, за Москвой и Петербургом подтягиваются остальные регионы. Раньше всех, в конце апреля — начале мая, начала расти Якутия. Этот рост, в частности, затронул детей, в мае несколько из них попали на ИВЛ.
Но одна из самых кошмарных ситуаций в Бурятии. Почему ее так сильно накрыло, мы не понимаем. Неизвестно, какие штаммы там циркулируют. Консорциум CoRGI, который секвенирует и анализирует новые вирусы, жаловался, что мало данных по стране. По-видимому, мы все-таки имеем дело со штаммом дельта, хотя полной уверенности нет.
— Если это дельта, то почему она так рано проникла в Бурятию? Получается, что там экспонента пошла почти одновременно с Москвой и Петербургом.
— Действительно в середине мая госпитализации еще были на минимуме, в больницах лежало чуть больше 200 пациентов. И спустя буквально каких-то 40 дней, к концу июня, в больницах было уже больше 3000. Занятый коечный фонд вырос в 15 раз, и это меньше чем за 6 недель!
Количество занятых коек увеличивалось в этот период на 10–20% каждый день.
Был какой-то совершенно бешеный, чудовищный рост, которого мы не наблюдали вообще всю эпидемию ни в одном из регионов.
Остается только предположить, что либо дельта каким-то образом проникла в Бурятию раньше, чем во все остальные регионы (например, был случайный ранний завоз и сложились удачные условия для распространения еще в мае). Либо же там распространяется что-то свое, очень нехорошее, про что мы еще не знаем.
— Бытует теперь такая фраза, что у нас уже не COVID-19, а COVID-21 — нечто куда более агрессивное и непредсказуемое.
— Да, он куда быстрее распространяется. Помимо Бурятии, еще Кировская область показала резкий, практически вертикальный взлет. Там тоже скорость прироста госпитализаций и пациентов в реанимациях в 2,5 раза быстрее, чем была осенью. В Иркутской области — в 1,5.
Резкий рост ковида — откуда, все ведь было нормально? 10 неудобных вопросов
В Москве в середине июня госпитализации показали свечку, сначала за считанные дни подскочив от 1000 до 1200–1300, потом за день подскочили до 1500. Рост шел под 30% каждую неделю, значительно быстрее, чем все, что было осенью, когда мы наблюдали ползучий прирост, непрерывное ухудшение в течение нескольких месяцев.
В Петербурге темпы прироста госпитализаций были раза в 2 выше, чем во вторую волну.
И такая картина почти по каждому региону. Алтайский край, Мурманская, Тамбовская, Свердловская области, Хакасия, Ямал, Пермский край, а на Северном Кавказе и особенно в Дагестане совсем беда: число пациентов в больницах выросло почти в 5 раз.
«Дагестанский отскок»
— Говоря о росте заболеваемости, мы обычно имеем в виду Москву или чрезвычайно неблагополучный сегодня Санкт-Петербург. А что происходит в остальной стране?
— Ситуацию в регионах я оцениваю в первую очередь по госпитализациям. Вновь выявленные случаи — это не самый достоверный показатель, в большинстве российских регионов он демонстрирует удивительные аномалии, особенно в Петербурге, где статистика в эту волну никакого доверия не вызывает. Сначала был аккуратненький прирост, он поднимался вверх ровной линией, любо-дорого посмотреть. А теперь так же спускается.
На реальных графиках такого не бывает, там явно подрисовываются данные.
В Санкт-Петербурге еще недавно активных случаев (это те, кто болеет прямо сейчас) оставалось около 700, а при этом в больницах было занято больше 10 тысяч коек, и заболевало каждый день официально около 2 тысяч человек. В Петербурге возник так называемый «дагестанский отскок», когда люди либо заболевают и тут же выздоравливают, либо вообще выздоравливает народу больше, чем болеет.
Впервые этот эффект мы наблюдали еще прошлой весной в Дагестане. Где-то, например, в Марий Эл, в какой-то момент по официальным данным число активных случаев доходило даже до нуля.
— То есть людей в активной фазе заболевания нет, а коек не хватает. Чудеса!
— Это ровно то, что сейчас происходит в Татарстане. Официально в начале июля там болело 1700 человек, а в больнице лежало 3900. В Марий Эл, если проанализировать их официальную статистику, в больницы вообще попадает в 2-4 раза больше народу, чем заболевает.
К августу мы можем увидеть до миллиона привитых в сутки
— Что мы знаем про нехватку вакцины? Не случайно же кое-где вкалывают физраствор.
— С этой нехваткой сталкиваются десятки регионов. То в Псковской области заканчивается вакцина, то в Брянской, то в Екатеринбурге, то в Ульяновске. Эти сообщения идут чуть ли не каждый день. При этом поставки в регионы продолжаются, но они могут покрыть потребности на 2-5 дней, в лучшем случае на 7 дней.
Фото: tvkrasnodar.ru
При этом сколько производится вакцины и сколько поступает в гражданский оборот — эти цифры чиновники дают в лучшем случае раз в пару месяцев. По моим расчетам, в апреле–начале мая производили 8–9 млн комплектов вакцины в месяц, а уже в мае вышли на 14-16 млн. Именно такие объемы и сделали возможными обязательную вакцинацию и наращивание темпов вакцинации до 500–600 тысяч в сутки по всей стране.
На днях Минпромторг заявил, что производится уже 30 млн комплектов в месяц. Если так, то на эти темпы Россия вышла в лучшем случае в середине-конце июня. Отличная новость, но все эти миллионы страна увидит не раньше чем к августу: есть еще длинный этап выпускающего контроля качества, который занимает целый месяц. Наконец, есть экспортные обязательства — зимой и в начале весны, по моим расчетам, 30–35% произведенной вакцины уходило за границу.
Сколько уйдет сейчас — вопрос открытый, но российских поставок ждут десятки стран, а больше всего — Аргентина, Филиппины, Гватемала, которым практически не досталось второй дозы «Спутника».
Так или иначе, я ожидаю, что как минимум в ближайшие две-три недели нас ждет своего рода плато по вакцинации: Россия так и будет прививать по 500–600 тысяч в сутки. А уже в августе, если производство и правда выросло до 30 млн, мы можем увидеть очередной качественный скачок, вплоть до миллиона привитых в сутки.
— Где вы берете данные? Из каких-то открытых источников? Официальной статистики, которой можно полностью доверять, у нас по-прежнему нет.
— Я беру все, до чего можно дотянуться. От международной базы геномов GISAID до российской региональной статистики.
Александр Драган. Фото: facebook.com
Например, по госпитализациям я собираю данные вручную. Это большая головная боль, потому что у нас нет до сих пор единого реестра госпитализированных по стране. Какие-то регионы дают более-менее подробную разбивку, но это считанные случаи. Другие регионы очень эпизодически — кто-то через СМИ, кто-то ограничивается таким лукавым показателем, как процент свободного коечного фонда. То есть говорят: у нас 15% свободно, но неизвестно, сколько это в койках — 100 или 10. Если они завтра развернут еще тысячу коек, то точно так же будет 15% или 20% свободно, хотя на самом деле ситуация будет намного хуже. Томский край, например, очень любит такое.
Есть еще более лукавый показатель в виде процента свободных коек от «запланированных к развертыванию». Они заявляют, что у них все прекрасно, 15% или 20% свободных коек, при этом 35% готовы к развертыванию. Что это значит? Непонятно. Но очень помогает отчитываться перед региональным Минздравом и успокаивать жителей.