Анатолий Буболев, 54 года,Талдом
Две остановки сердца«Одышка преследовала меня еще очень долго»
«Настоящий боец» – именно так называют своего бывшего пациента, 54-летнего военного пенсионера Анатолия Буболева, врачи Талдомской центральной районной больницы. Он попал к ним с обширным поражением легких. Возраст, тяжелое течение болезни привели к тому, что сердце пациента останавливалось два раза, а легкие на 90% оказались поражены вирусом и буквально отказывались дышать.
– Мы держали пациента в медикаментозном сне, чтобы организм не сопротивлялся аппарату ИВЛ, – вспоминает заведующий отделением анестезиологии и реанимации Талдомской ЦРБ Данил Яцыно. – Все наши анестезиологи и реаниматологи не отходили от него.
Из комы пациент вышел только через три недели, когда все уже были готовы к худшему. Но, как и в случае с Цирковой, мужчину еще ждал долгий процесс восстановления.
– После реанимации ослабли все мышцы, – вспоминает Анатолий. – Руки и ноги не слушались, голова кружилась, с кровати встать невозможно было. Все болело. Учился ходить, даже дышать заново. Одышка преследовала меня еще очень долго.
Сейчас по Буболеву не скажешь, что недавно он перенес очень тяжелый недуг. Говорит, что главный рецепт бодрости – любимая дача.
– После выписки сразу поехал сюда. Свежий воздух, близкие рядом, физическая нагрузка – верный рецепт реабилитации, – отметил мужчина.
«Что такое одышка?»
— Что такое одышка? Встаньте прямо сейчас и сделайте 10 отжиманий, или пробегите лёгким бегом 100 метров, или быстро поднимитесь по лестнице на 4-5 этаж. Сейчас вы ощущаете лёгкую одышку.
Теперь пробегите с максимальной для вас скоростью 300 метров или поднимитесь бегом на 9 этаж. Теперь у вас тяжёлая одышка. Как ощущения? Вот так дышит больной, попадая в отделение ковидной реанимации. Происходит это из-за того, что на фоне коронавирусной инфекции поражаются лёгкие. Лёгочная ткань отекает, а сосуды, проходящие в лёгких, забиваются мелкими тромбами. В результате этого человек дышит, но кислород не попадает в его организм через пораженные лёгкие, то есть пациент начинает задыхаться.
И вот, задыхаясь, человек попадает на кровать в реанимации. Первое, что делают врачи, — переворачивают пациента на живот и надевают ему обычную кислородную маску. Не вдаваясь в подробности анатомии и физиологии, скажу, что в положении «лёжа на животе» кровоснабжение и вентиляция лёгких улучшаются, в результате чего сатурация (концентрация кислорода в крови) может повышаться, то есть человеку становится легче дышать. Но не всегда, не всем и не надолго.
Ольга Самойлова (имя изменено), 65 лет, Домодедово
Поражение легких – 90%«Болезнь сожрала легкие буквально за день»
Ольга Самойлова чуть более месяца назад почувствовала легкое недомогание. Но учитывая свой возраст (65 лет), решила перестраховаться и обратилась к врачам. Женщину положили в стационар, и, как оказалось, очень вовремя. Болезнь начала прогрессировать очень быстро. В короткий срок были поражены 90% легких. Ухудшали ситуацию сопутствующие заболевания – гипертония, ишемическая болезнь сердца, сахарный диабет и ожирение.
– Пациентка – наш врач, – говорит главврач Домодедовской больницы Андрей Осипов. – И она обратилась очень вовремя. Лечили мы препаратами, которые предусмотрены методическими рекомендациями Минздрава России. Кроме того, многое зависит от пациентов. Эта женщина с самого начала была настроена на выздоровление. И этот настрой сыграл свою роль.
В общей сложности на ИВЛ Ольга провела около месяца. Теперь ей предстоит длительное восстановление. Но, как отметили специалисты, пройти она его сможет уже дома. Женщина выписалась 21 июля. И самое главное – она будет жить.
Вот как!
В Солнечногорской больнице врачи спасли маму троих детей, учителя высшей категории из Клина Марину Кононыхину, у которой на момент поступления было поражено 75% легких. А в региональном сосудистом центре Домодедовской ЦРБ прооперировали пациента с острым нарушением мозгового кровообращения и ковидной пневмонией. На вторые сутки у человека восстановилась двигательная активность.
– Работники здравоохранения Московской области, и врачи, и медицинские сестры, и санитары, и технический персонал, все, кто был задействован в борьбе с коронавирусом, проявили не только самоотдачу, которую можно по праву назвать героизмом, но и все свои лучшие профессиональные качества. Высокий профессионализм, помноженный на создание хорошей модернизированной базы системы здравоохранения Московской области, дал свой результат, – сказал председатель Комитета Мособлдумы по вопросам охраны здоровья, труда и социальной политики Андрей Голубев.
Как подключают пациента к аппарату ИВЛ
— Очень часто даже в положении «на животе», даже с маской СРАР, даже при назначении лучших антибиотиков и других лекарств больному лучше не становится. Он продолжает задыхаться, при этом частота дыханий может доходить до 30 и более в минуту (попробуйте, каково это, делать вдох-выдох каждые 1,5–2 секунды). Не забывайте, что все это время (часы, дни) у пациента ощущения такие, как будто он только что взбежал по лестнице на 9 этаж за минуту. Он говорит врачу, что ему тяжело дышать, что он задыхается, что он боится умереть и что хочет жить.
На данном этапе (а иногда и раньше) у врача не остаётся другого выбора, кроме как подключить пациента к аппарату ИВЛ (искусственной вентиляции лёгких).
Как это происходит? Больного вводят в состояние, подобное наркозу во время операции: он засыпает и перестает чувствовать боль и вообще что-либо. После этого ему в горло (в трахею) вводится пластиковая трубка, которая подключается к аппарату и через которую аппарат вентилирует лёгкие (то есть дышит за пациента).
Для медицинского персонала при этом начинается самый тяжёлый период: больного на ИВЛ по несколько раз в день переворачивают со спины на живот, с живота на бок, потом снова на спину и по новой. При этом некоторые больные (больше половины, а то и 2/3) весят за 100 кг (а были и по 150, и по 200). И переворачивают их не специально подготовленные, физически крепкие люди, а санитарки, медсестры и врачи. Да да, стокилограммовых пациентов переворачивают женщины, причем одного больного нужно переворачивать по 4-5 раз в день, а таких больных в отделении реанимации обычно от 2 до 5–6, иногда и больше.
Если интубированному больному повезет, его организм ответит на лечение и его лёгкие начнут восстанавливаться, через несколько дней его отключат от аппарата ИВЛ и снова поставят на маску СРАР, затем на обычную маску. При этом не исключено, что пациенту может снова стать хуже и его снова подключат к ИВЛ, после чего все начнется заново.
«Спит и не понимает, что умирает»
— Но есть и другой сценарий: несмотря на лечение, несмотря на усилия врачей, несмотря на СРАР и ИВЛ, состояние пациента продолжает ухудшаться, поражение лёгких прогрессирует, сатурация продолжает падать, и падать, и падать. И сделать уже нельзя ничего. «Положительный» (не то слово, совсем не то, но другого подобрать не могу) момент во всем этом лишь тот, что пациент при этом находится с медикаментозном сне, не чувствует невыносимой одышки и вообще ничего не чувствует, не страдает. Он спит и не понимает, что умирает. А он умирает.
Из-за недостатка кислорода в первую очередь отмирают клетки мозга, потом отказывают другие органы, и под конец происходит остановка сердца, и «завести» его уже не удается даже во время реанимации. Человек умер, для него страдания закончились.
А для дежурного врача наступает один из самых тяжёлых (по моему мнению) моментов: он берет телефон, набирает записанный в истории номер, и…
— Здравствуйте, вам звонит врач из реанимации по поводу пациента *******, кем вы ему приходитесь? К сожалению, вынужден сообщить, что ваша мама (ваш папа, ваша бабушка, ваш дедушка, ваша сестра, ваш брат, ваш сын, ваша дочь) скончалась…
Как реагируют люди на такой звонок? Рассказывать не буду, сами догадываетесь. А врач снова надевает костюм и идёт к следующему больному, бороться за следующую жизнь, понимая, что победят в этой битве не все.
Юлия Циркова, 37 лет, Ногинск
20 дней на аппарате ИВЛ«Первое, что помню, – радостные глаза врачей»
Эту историю работники стационара Ногинской центральной районной больницы запомнят надолго. Пациентка, 37-летняя мама двоих детей Юлия Циркова, поступила в местное инфекционное отделение буквально на следующий день после его открытия – 23 апреля. Диагноз – двусторонняя пневмония. Состояние женщины стремительно ухудшалось.
– Сначала два дня была в палате, помню, что дышалось не очень хорошо, кислорода, наверное, не хватало. Голова была как в тумане. Потом меня перевели в реанимацию. Но я в этот момент уже отключилась, – рассказывает Циркова.
В итоге в отделении интенсивной терапии женщина провела больше месяца. Из них 20 дней на аппарате искусственной вентиляции легких. Инъекции, капельницы дали результат, вирус постепенно отступил, и Юля открыла глаза.
– Это как будто пробуждаешься от глубокого сна – не понимаешь сразу, что вокруг происходит, – вспоминает женщина. – Первое, что помню, – радостные глаза врачей.
Ради того, чтобы Юля открыла глаза, врачи буквально не отходили от нее. Каждый сотрудник стационара интересовался у лечащих специалистов: «Как там Юлечка?» Когда Циркова открыла глаза, все выдохнули. Но оказалось, что избавить пациентку от пневмонии – лишь часть процесса. Как только болезнь отступила, перед врачами встала новая задача – восстановить женщину после комы. Организм, истощенный болезнью, не сразу поддался медикаментозному лечению.
– После того как Юлечку вывели из состояния вирусной пневмонии, я назначила лечение, – рассказывает врач-невролог Вера Виткалова. – Сначала она ни на что не реагировала, но постепенно все стало приходить в норму.
Юлия начала говорить, шевелить руками и ногами, хотя движения были очень слабыми. День за днем, шаг за шагом взрослая женщина, как ребенок, училась всему практически с нуля. Сейчас она прошла курс реабилитационных занятий, лечебный массаж и даже консультации у логопеда. Много говорить Юле пока трудно. Но она старается – дома ждут дети, по которым очень соскучилась. И к ним она хочет вернуться такой, как раньше – полной сил и энергии.
– Меня спасли. Врачи сделали все что могли, огромное им спасибо. Подарили мне вторую жизнь, – сказала Юля.