«Производство занимает 10 дней, а контроль качества — две недели»
— У вас нет тревоги, что при массовом производстве вакцины начнутся проблемы? Мы в России часто умеем создать штучный товар, но не умеем запустить конвейер.
— Пока я как автор вакцины буду жив, у меня будет тревога. Всегда есть вероятность того, что что-то может пойти не так, к сожалению. Штамм может меняться, поэтому у нас, как и во всем мире, производство иммунобиологических препаратов идет в тесной связке с научно-исследовательскими институтами.
Мы проводим контроль качества каждой серии иммунобиологического препарата, причем дважды! Наш отдел биологического контроля, ОБТК, проверяет по 18, если не ошибаюсь, параметрам. Производство самой вакцины занимает десять дней, а контроль — две недели. Затем образцы из этой же партии уходят в лабораторию Росздравнадзора, которая полностью воспроизводит наш контроль. И только если данные целиком совпадают, препарат поступает в гражданский оборот.
— Дай-то Бог, чтобы так и было, потому что у нас по поводу многих препаратов на российском рынке есть жалобы.
— Дай Бог, я с вами полностью согласен.
— Мы все время говорим про одну вакцину, но их ведь две – жидкая и лиофилизированная, в виде порошка, и у них разные регистрационные удостоверения. Жидкая проще в изготовлении, но требует хранения при низкой температуре, а сухая подходит для транспортировки. Вы их испытываете по отдельности?
— И исследуем по отдельности, и каждую серию сухой и жидкой будем проверять отдельно. Но сухая сейчас немножко затормозилась, потому что нет таких мощностей по лиофильным сушкам, чтобы в серьезных количествах обеспечить страну. Если сейчас подключится компания «Биокад», у которой есть более-менее серьезные мощности по лиофилизации, то сухая вакцина будет производиться в нужных количествах.
«Путаются под ногами у серьезного, крупного бизнеса»
— В списке людей, подписавших письмо, были в основном итальянские ученые.
— Если и были, то работающие, кажется, в основном в Соединенных Штатах. А если ты работаешь в США, то гранты на исследования тебе обычно платит «большая фарма» — то есть те самые производители вакцины против COVID-19, которые на эти разработки потратили уже несколько миллиардов прямых инвестиций.
А тут Логунов, я, еще полтора десятка сотрудников российских НИИ прибежали и зачем-то путаются под ногами у серьезного, крупного бизнеса.
— Зачем тогда вообще нужна была эта публикация в Lancet? Можно было обойтись.
— Золотые слова! Но все же думали, что мы не сможем опубликоваться в Lancet, и кричали, что публикаций нет. Теперь есть. Но все равно кричат.
Кстати, Lancet ничего не кричит. Потому что нашими рецензентами были люди, которые всерьез занимаются этой проблемой, и у них претензий, как я понимаю, не было. И вы не найдете ни одного серьезного специалиста — а специалистами я считаю тех, кто хоть когда-нибудь в жизни имел непосредственное отношение к созданию иммунобиологического препарата и его выведению на рынок, — так вот, ни у одного из таких людей нет претензий к тому, что мы опубликовали.
И еще опубликуем. Это только начало. Сейчас будет статья по доклинике, потом по пострегистрационным исследованиям на 40 тысяч человек.
Порядка 400 человек уже провакцинированы, из них 12 или 14% имеют легкие побочные явления: невысокая температура и боль в мышцах, которая проходит в течение суток.
Как новые варианты вируса влияют на вакцины против COVID-19?
Предполагается, что разрабатываемые сейчас или уже одобренные вакцины против COVID-19 обеспечивают по меньшей мере некоторую степень защиты от новых вариантов вируса,
поскольку стимулируют широкий иммунный ответ с участием различных антител и клеток. Поэтому изменения, или мутации, вируса не должны свести на нет эффективность вакцин. Если какие-то из этих вакцин окажутся менее эффективными против одного или нескольких
вариантов, их состав можно будет модифицировать, чтобы поставить заслон этим вариантам.
В настоящее время продолжаются сбор и анализ данных о новых вариантах вирусного возбудителя COVID-19. ВОЗ поддерживает тесный контакт с учеными, исследователями и руководителями органов здравоохранения, чтобы понять, как выявленные новые варианты меняют
поведение вируса, в частности выяснить, влияют ли они на эффективность вакцин. Актуальную информацию о воздействии вариантов вируса, вызывающего COVID-19, на эффективность различных вакцин можно найти в публикуемых ВОЗ новостях о вспышках болезней. Имеющиеся исходные данные по этому вопросу пока что носят предварительный характер и постоянно уточняются.
Пока происходит изучение данного вопроса, нам следует делать все возможное для того, чтобы остановить распространение вируса и тем самым избежать мутаций, которые могут уменьшить эффективность существующих вакцин. Кроме того, эволюция вируса может потребовать корректировки
производства вакцин и внесения изменений в программы вакцинации, например, разработки вакцин сразу против нескольких штаммов, добавления бустерных доз и других корректировок. Возможность отслеживания любых изменений эффективности вакцин следует также
предусматривать при подготовке и проведении клинических исследований, масштабы и состав участников которых должны обеспечивать четкую интерпретацию результатов. Для понимания действенности вакцин их эффективность должна также изучаться в процессе
применения.
Вакцины против COVID-19 были разработаны слишком быстро. Как мне убедиться в том, что вакцины против COVID-19 безопасны?
Быстрая разработка вакцин против COVID-19 объясняется тем, что ученые имели фору. Технология их изготовления уже существовала, и ее использование для разработки вакцины против нового вируса стало первостепенной задачей для мирового сообщества, что позволило направить миллиарды долларов на обеспечение безопасности при осуществлении срочных мер по спасению жизней. Регулирующие органы упростили некоторые этапы процесса получения разрешения, при том, что вакцины по-прежнему должны были соответствовать строгим стандартам FDA в отношении безопасности и эффективности. CDC продолжает тщательно отслеживать все нежелательные реакции.
Выявлено и исследовано несколько очень редких случаев серьезных побочных эффектов, но ученые пришли к выводу, что риск развития серьезных осложнений вследствие заболевания COVID-19 намного выше, чем риск проявления этих побочных эффектов. Ниже приведены доказательства этого тщательного и постоянного изучения.
-
В середине июля 2021 года в Центре контроля и профилактики заболеваний (CDC) заявили, что примерно у 100 из 13 миллионов американцев, получивших вакцину J & J, появился синдром Гийена-Барре. Синдром Гийена-Барре — это редкое неврологическое заболевание, при котором иммунная система организма атакует нервные клетки. Более подробную информацию можно прочесть здесь »
-
В конце июня 2021 года центр CDC сообщил, что у более чем 1200 американцев наблюдалось поражение сердечной мышцы, возможно связанное с вакцинами Pfizer-BioNTech и Moderna. Проблемы с сердцем встречались очень редко — на каждый миллион введенных вторых доз вакцины приходится 12,6 случаев поражений сердечной мышцы. Более подробную информацию можно прочесть здесь »
-
Специалисты CDC и FDA заявляют, что на конец ноября 2021 г. выявлено 54 случая диагностирования нарушения свертываемости крови, называемого тромбоцитопенией, которое возникло после введения вакцины J & J (среди 16,4 миллиона доз). 16 декабря специалисты CDC порекомендовали американцам вместо вакцины J & J получать вакцину Pfizer-BioNTech или Moderna. Более подробную информацию можно прочесть здесь »
Нужно учитывать, что иРНК — это не ДНК, ее невозможно скомбинировать с ДНК, чтобы изменить ваш генетический код.
Механизм действия вакцин на основе иРНК следующий: они используют крошечный кусочек генетического кода коронавируса, чтобы научить вашу иммунную систему вырабатывать белок, который запустит иммунную реакцию в случае заражения.
Информационная РНК хрупкая, она передает инструкции вашим клеткам для выработки антител против SARS-CoV-2. иРНК не попадает в ядро клетки — ту часть, где содержится ДНК.
Вакцины не вызывают рак. Они не подвергают вас воздействию вируса, вызывающего COVID-19. Вы не можете заразиться COVID-19 или какой-либо другой инфекцией от вакцины. Более подробную информацию о принципе работы вакцин на основе иРНК можно прочесть здесь »
Насколько эффективны вакцины против COVID-19?
Все три вакцины против COVID-19 обеспечивают надежную защиту, предотвращая тяжелое течение заболевания, риск госпитализации и смерти от коронавируса.
-
23 августа 2021 г. вакцина Pfizer-BioNTech (Comirnaty) против COVID-19 получила от Управления по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (US Food and Drug Administration (FDA)) полное разрешение на использование. Федеральное агентство приняло это решение после тщательного анализа обновленных данных клинических исследований вакцины Pfizer-BioNTech и технологических данных о вакцине, показавших 91%-ную эффективность вакцины в предотвращении развития инфекции, госпитализации и смерти от COVID-19. Ранее эту вакцину использовали в соответствии с разрешением на экстренное применение.
-
31 января 2022 г. вакцина Moderna (Spikevax) против COVID-19 получила от FDA полное разрешение на использование. Федеральное агентство приняло это решение после тщательного анализа данных клинических исследований и технологических данных, показавших 93%-ную эффективность вакцины в предотвращении COVID-19 и 98%-ную эффективность в предотвращении тяжелой формы болезни.
-
Вакцина Johnson & Johnson/Janssen (J & J) показывает 66%-ную эффективность.
Бедные китайцы, богатые русские
— Давайте поговорим про конкурентов, которые делают векторную вакцину: вставляют частицу ДНК, кодирующую коронавирусный белок, в геномную последовательность аденовирусного вектора, который доставляет эту частицу в клетку. Проблема в том, что если у человека уже есть антитела к аденовирусу, то вакцина не сработает. Оксфордская AstraZeneca решила использовать аденовирус шимпанзе, с которым наша иммунная система точно не знакома. Но, кажется, именно из-за этого у одного человека возникли серьезные побочные явления, и испытания приостановлены?
— Я кроме как из средств массовой информации ничего про это не знаю. Ни от одного специалиста по поствакцинальным осложнениям я комментариев не видел. Возможно, у человека обострилось хроническое заболевание, не связанное непосредственно с введением препарата, но совпавшее с ним по времени. У меня нет никаких серьезных оснований утверждать, что это произошло оттого, что аденовирус был обезьяний, а не человеческий.
— А китайская вакцина CanSinoBio? Про нее-то точно известно, что проблемой во время клинических исследований стали антитела к человеческому аденовирусу Ad-5, который вы тоже используете в качестве вектора. Почему у них стали, а у нас нет?
— У китайцев однокомпонентная вакцина, а у нас двухкомпонентная (ревакцинация с промежутком в три-четыре недели). То есть мы вводим нашу частичку коронавирусной ДНК дважды, причем во второй раз она покрыта новой оболочкой, новым аденовирусом. Сначала это Ad-26, а потом Ad-5. Очень мала вероятность, что у человека найдутся антитела к обоим. Один из компонентов точно сработает.
Но такая вакцина обойдется дороже, а китайцы экономные. Им надо полтора миллиарда привить, а нам — в 10 раз меньше. Мы исходим из принципа: дороже, но лучше. А они из принципа: минимальная защита, но максимальная экономия. Это просто разные стратегии.
— Зато у китайцев в испытаниях первой и второй фаз чуть ли не на порядок больше народу участвовало, чем у нас. Это тоже оттого, что население большое?
— Объясняю. Когда эксперты Минздрава давали разрешение на проведение первой и второй фаз, они считали не только те 78 человек, которые в них участвовали, но и приплюсовали 220 человек, которые только что удачно прошли первую и вторую фазу испытания нашей вакцины против MERS — ближневосточного респираторного синдрома. И сюда же приплюсовали еще две с половиной или три тысячи человек, которые получили вакцину от Эболы на той же аденовирусной платформе. Они все это вместе сложили и сказали: «Нам достаточно».
— Кстати, не было обнародовано никаких данных по поводу пострегистрационной фазы Эболы, да и по MERS тоже нет публикаций. С ними вообще можно где-то ознакомиться?
— Открою вам страшную тайну: российская регуляторика не подразумевает вообще никаких публикаций, только отчеты в Минздрав. И в наших отчетах все есть.
В январе 2020-го результаты должны были быть выложены, но тут началось то, что началось. У меня одни и те же сотрудники составляют отчеты, пишут публикации и работают. Видели мальчиков и девочек, которые выходили после совещания?
— Видела. В первую секунду подумала, что это студенты.
— Нет, все-таки постарше. Вот они у меня все и делают. Их человек 20. Просто рук не хватает.
Чем этот препарат отличается от других вакцин
Это субъединичная вакцина, содержащая единственный специфический для коронавируса компонент – шипиковый белок, созданный в лаборатории. Белковые элементы внедряются в наночастицы, аналогичные по строению настоящему вирусу. Комплекс дополняется адъювантами, усиливающими иммунный ответ организма.
Положительный момент — Novavax можно транспортировать и хранить при 2-8 °C, предыдущие вакцины, например, Pfizer и BioNTech, требовали очень низких температур
Это позволяет транспортировать и хранить вакцину в условиях холодильника, что очень важно для труднодоступных мест и слаборазвитых стран
Новавакс – что это такое?
NVX-CoV 2373 — это белковая вакцина, использующая новую технологию рекомбинации белка коронавируса S в клетках насекомых. Использование инновационных решений позволяет ускорить процесс производства – рекомбинантный белок Spike, полученный из клеток ночной бабочки, должен сделать организм человека способным вырабатывать специфические антитела сразу после вакцинации. Препарат NVX-CoV2373 также содержит стабилизатор PS80, наночастицы и адъювант matrix-M,т. е. вещество, усиливающее иммунный ответ после введения продукта.
Новая вакцина от COVID-19 прошла 3 этапа испытаний, но на момент написания статьи еще не имеет регистрационного удостоверения препарата в США и Европе. Европейское агентство по лекарственным средствам может выдать рекомендацию только после оценки соответствия продукта стандартам безопасности, качества и эффективности.
По заявлениям в прессе, новая вакцина от коронавируса соответствует препаратам мРНК Pfizer / BioNTech и Moderna. По сравнению с оригинальной версией коронавируса эффективность продукта остается на уровне 96%.
Результаты исследований, проведенных в ЮАР и Великобритании, говорят, что препарат эффективен и при британской и южноафриканской мутации вируса. Этот факт подтверждает заявление пф. микробиологии и иммунологии Джона Мура (Нью-Йорк), давшего интервью Reuters. Специалист считает, что вакцина действительно эффективна против британской мутации коронавируса, что означает высокую вероятность ее эффективности и в США.
Блок новостей, связанных с вакцинацией против COVID-19
Почему возникает такой высокий титр антител
— Мы все время говорим про антитела, но ведь нет прямой зависимости между иммуногенностью, то есть тем, сколько антител у человека выработалось в результате прививки, и тем, как он будет потом защищен.
— Очень правильный вопрос, он упирается в то, какие вообще бывают антитела. Часто под ними подразумевают всю сумму антител, которая просто связывается с возбудителем, но ничего плохого ему не делает, даже иногда способствует усилению его болезнетворных свойств. Вот этого допустить ни в коем случае нельзя. Мы создавали наш препарат таким образом, чтобы в результате вакцинации образовались не просто антитела к данному возбудителю, а именно нейтрализующие.
— У вакцинированных титр нейтрализующих антител действительно выше, чем у переболевших?
— В полтора-два раза. Это вопрос правильной презентации того антигена, который мы используем в нашей вакцине. Нам удалось донести до иммунной системы человека вирусный белок в той правильной конфигурации, на которую вырабатываются нейтрализующие антитела. Понятно сказал?
— Ну не очень.
— Так, ну вот, видите? (Александр Леонидович берет со стола стеклянную модель вируса, напоминающую, как водится, мячик с шипами.) Гусь-Хрустальный уже тоже на вирусах деньги зарабатывает, да.
Вот эти шипы — они же корона, они же — спайк-белок, или шиповидный белок. Его-то мы и используем, создавая наш антиген. Только в живом вирусе этот белок состоит не из стекла, а из трех колеблющихся пептидных цепочек, которые открываются и закрываются. Он как бы дышит.
Так вот, когда эти шипики находятся в закрытом, сжатом состоянии, они недоступны иммунной системе. А если они разомкнуты, то она их видит. Соответственно, мы доставляем наш спайк-белок в таком конформационном состоянии, что иммунная система его сразу распознает и вырабатывает антитела к нужным фрагментам, а не ко всем подряд. Отсюда такой высокий титр — выше, чем у переболевших.
— Вы сравнивали вакцинированных с теми, кто переболел тяжело, или с теми, кто переболел относительно легко?
— У нас было 7 тысяч человек, данные о которых нам предоставили ковидные центры: 52-я, Коммунарка и Склифосовского. Там были и легкие, и тяжелые. Мы взяли среднее арифметическое.
Это делалось в рамках другого исследования, когда изучали препараты крови, чтобы отобрать те, у которых максимально высокий титр вируснейтрализующих антител, и перелить их больным.
«Никаких системных рисков у этой вакцины нет»
— Вы допускаете, что в рамках третьей фазы (будем все же называть ее так) могут произойти какие-то неожиданности?
— Единственное, что может случиться, — это повышение общего уровня воспалительных цитокинов в первые два-три дня. Так происходит с любой вакциной, и с этой тоже. Если у человека есть хронические заболевания, аутоиммунные заболевания, вакцинация может их спровоцировать. Например, в мае-июне она способна вызвать тяжелые осложнения у людей с поллинозом. Перед прививкой им надо обратиться к врачу, сдать анализы и точно понять, надо ли вакцинироваться сейчас или подождать до осени.
Соответственно, непредсказуемая ситуация может возникнуть, если пациент не знал про свое заболевание или врач дал неверные рекомендации. Но никаких системных рисков у этой вакцины нет. Она ничем не отличается по своей опасности или безопасности от тех 14 или 15 вакцин, которые сейчас используются в национальных календарях прививок.
— Какой первичный критерий эффективности может быть по результатам текущей фазы? На сколько процентов должно быть ниже количество заражений в контрольной группе по сравнению с группой плацебо? На 50 процентов? На 70?
— Мне бы хотелось, чтобы эта цифра была 90 и больше.
И снова про этику: сотрудники и военные
— Титр антител — непостоянная величина. Он постепенно падает, но образуются клетки памяти, которые включаются через сутки-двое после того, как вновь появился возбудитель. В каком-то смысле эти Т-клетки даже важнее, чем антитела. Как понять, что они сформировались, ведь их вроде бы не умеют толком считать?
— Не умеют. Но мы, хитрые провакцинированные сотрудники института Гамалеи, придумали вот что: через некоторое время мы сдадим кровь на анализ и увидим, что антител у нас почти не осталось. И очень обрадуемся! Потому что после этого мы однократно провакцинируемся нашей вакциной и снова сдадим кровь. Если мы увидим, что титр антител резко пошел вверх, то это будет означать, что клетки памяти сработали.
— Опять сотрудники на себе! Их всего 20 молодых, здоровых ребят, и вряд ли такой результат будет показателен. А про контролируемые заражения случайно не думали? Чтобы отправлять провакцинированных в зону риска — в ту же Коммунарку, например.
— Вот это абсолютно не этично, и в России, слава Богу, невозможно. Можно думать про контролируемые заражения на уровне мышек, обезьянок. Вряд ли даже высших приматов будут заражать, это слишком дорого.
— Извините, но мы опять возвращаемся к разговору про этику.
— И правильно делаем.
— Как можно было испытывать вакцину на военных? Это же так называемая «зависимая группа». Военный не может отказаться выполнить приказ.
— Военные, по нашему законодательству, — люди со всеми правами. Поэтому если приходят профессиональные военные (не срочники) с гражданскими паспортами, то они имеют право участвовать в испытаниях, и им никто не вправе отказать. Среди них было много тех, кто работает по найму в военных организациях, — секретари, водители. Я даже не уверен, что все они были с погонами. Так что никаких этических проблем я тут не вижу.
— Почему тогда у вас возник конфликт с Ассоциацией организаций по клиническим исследованиям (АОКИ), объединяющей крупнейших мировых фармпроизводителей?
— Он возник не сейчас, а еще когда мы сделали вакцину от Эболы. И утих, как только в АОКИ поняли, что на международный рынок мы с этой вакциной выходить не собираемся, поскольку Минздрав ничего не предпринял для расширения объемов производства.
А сейчас нам правительство дало полтора миллиарда рублей. Не то что громадная сумма, но она уже позволяет говорить о сотнях тысяч доз вакцины в месяц. Ну вот АОКИ и забеспокоился.
В ассоциацию, между прочим, входит и AstraZeneca, которая в этических вопросах всегда демонстрировала высочайший пилотаж. Она, помнится, заплатила 520 миллионов долларов штрафа правительству США за то, что побуждала врачей назначать психотропный препарат не по утвержденной инструкции.